Арктика встретила теплом

– Владимир Иванович, какое обстоятельство привело Вас на север?

– Пришло по Интернету сообщение о том, что в Мурманске должна пройти конференция под названием «Арктическая» по торакальной (грудной) хирургии. Как такового официального приглашения не было, но так как я хочу оставаться в курсе всех последних событий в хирургии, то позвонил своему другу Андрею Фёдоровичу Лобыкину, заведующему отделением торакально-лёгочной хирургии Новокузнецкого онкодиспансера. Мы взяли отпуск и улетели в Мурманск, где поселились в заранее заказанной гостинице. Конференция проходила на базе областной Мурманской клинической больницы, и приурочена она была к 20-летию торакальной хирургии в этой больнице. Так что конференция, самая северная за полярным кругом, недаром была названа Арктической. А поскольку Мурманск расположен ближе к Санкт-Петербургу, то и курирует медучреждение Санкт-Петербургский институт фтизиатрии в лице главного внештатного эксперта Минздрава РФ по торакальной хирургии, директора института Петра Казимировича Яблонского, который первым в России 15 лет назад сделал пересадку лёгкого. К слову, я был и на той конференции, когда чествовали достижение Петра Казимировича. И на этой, Арктической, выступил профессор одной из московских клиник, который доложил, что ими по методу Яблонского сделано уже 70 пересадок. И не только. Иногда с пересадкой лёгкого случалось пересаживать и сердце.

– Что больше всего вас заинтересовало на проходившей в Мурманске конференции?

– Всё было очень интересно! К примеру, доклады по биопсии лимфоузлов, средостения паратрахиальных лимфоузлов (анализ на злокачественные образования берётся аналогично гастроскопии – только через стенки пищевода и трахеи). А также доклады врачей-хирургов мурманской больницы, которые занимаются лечением не только хронических болезней, но и онкологическими заболеваниями лёгких и пищевода. Были интересные встречи с коллегами, увлекательные дискуссии с множеством вопросов к выступавшим докладчикам. Тем более что на Арктическую конференцию приехали 50 участников из Санкт-Петербурга, Москвы, Самары, Рязани, Краснодара. Мы, новокузнечане, были единственными из Сибири.

– Владимир Иванович, ощутима была для вас близость Севера?

– Парадокс, но пребывание на северных широтах мы ощутили таким образом: в то время как в Кузбассе стояли тридцатиградусные морозы, у Кольского залива Баренцева моря температура была всего лишь минус один градус. Вода в порту не замерзает круглый год. Я и в Новокузнецке-то в морозные дни хожу без шапки, а там при такой температуре – и вовсе! Признаюсь и в том, что одной из моих целей визита в Мурманск была возможность искупнуться в Северном Ледовитом океане. До этого я плавал в водах Тихого, Индийского, Атлантического, а теперь вот захотелось в Северном Ледовитом. Но, к сожалению, поплавать в порту не получилось: из-за постоянного движения судов, вода в нём грязновата. Хотел было искупаться подальше от города, но меня предупредили, что погода в любую минуту может измениться, и меня в тундре в такой снежной круговерти может с головой занести. Хотел было полюбоваться неповторимым по красоте северным сиянием, но его во время нашего нахождения в Мурманске так и не случилось. Стояла полярная ночь, небо было затянуто тучами, и постоянно шёл снег. Однако стоило нам оттуда улететь, как пришло сообщение, что в часы нашего отлёта, там всё-таки произошло невиданное по красоте северное сияние. Досадно!

– Чем ещё вас развлекали на северных широтах Мурманска?

– Были интересные экскурсии как по городу, так и в саамскую деревню. Мурманск был основан в 1916 году и изначально получил название Романов-на-Мурмане. Сегодня он, расположенный на сопках, представляет собой уютный, компактный город с отличными дорогами, в котором проживает 300 тысяч человек. Всюду памятники, поскольку в годы Великой Отечественной здесь проходило много боёв. Звание города-героя он получил в 1985 году. Живут в нём приветливые, доброжелательные люди. Я там в автобусе забыл купленное на память о городе декоративное блюдо с надписью «Мурманск». Сообщил о потере. Мне вскоре написали, что блюдо выслано по моему адресу.

А в саамской деревне, больше напоминающей музей, нас ожидала настоящая экзотика. Саамы гостеприимно приняли, покатали на оленях, разрешили их покормить. Последний день конференции прошёл на борту легендарного атомного ледокола «Ленин», который ходил в арктических льдах с 1959 по 1989 год, а сейчас в качестве музея стоит на приколе. Провели экскурсии и по ледоколу. Я брал с собой камеру, чтобы всё запечатлеть на память.

– Владимир Иванович, что привело вас в хирургию?

– О том, чтобы стать хирургом, не думал, не мечтал. Обычно в 17-летнем возрасте (я окончил школу в Казахстане) мечтают стать лётчиком или капитаном дальнего плавания. Но зрение меня подвело. Друг ехал поступать в Новосибирск, уговорил и меня отправиться с собой. Поступил в Новосибирский мединститут, при поступлении поинтересовались: «Почему из Казахстана именно к нам, в Новосибирск?» Скрывать не стал, сказав, что в Казахстане привилегия при поступлении предоставляется местным, национальным кадрам. Сегодня по-прежнему приезжаю в Казахстан, чтобы навестить своих друзей, могилы отца и матери. В хирургию после окончания института попал случайно. При распределении меня направили работать терапевтом, но встретил нашего преподавателя госпитальной хирургии Елену Гаригеновну Динниц, яркую, энергичную женщину, и она, буквально взяв меня за руку, привела вновь в комиссию со словами: «Этого только в хирургию!» Три года проработал в одном из сёл Новосибирской области, потом вслед за женой переехал в Прокопьевск, а затем после учёбы в ГИДУВе – в Новокузнецк. И таким образом в хирургии я работаю 46 лет, а в медицине – 49. Из них 15 лет – хирургом-онкологом и 17 лет в первой больнице заместителем главного врача по хирургической работе. К слову, у нас в семье медицинская династия. Моя тёща, Александра Семёновна Бармина, была главным врачом Прокопьевской гинекологической больницы. Жена Зоя Александровна – врач по ультразвуковой диагностике, сын Роман – нейрохирург, на днях защитил диссертацию кандидата медицинских наук (на защиту мы ездили поддержать его вместе с женой), он заведует оперблоком в Новосибирском федеральном нейрохирургическом центре. Дочь Елена работает заведующей отделением гинекологии в Томске. Сын так и сказал: «А куда мне было ещё пойти, если вокруг одни врачи!» У меня трое внуков. Но сноха категорически заявляет: «Наши дети в медицину не пойдут!»

– В вашей хирургической практике были надолго запомнившиеся, в чём-то даже уникальные случаи?

– Были! Когда работал хирургом в онкологии, позвонили из 7-й детской больницы, и попросили помочь прооперировать ребёнка, которому было два с половиной года. Малыш хлебнул уксусной эссенции и прожёг желудок, случился некроз тканей. Я сделал операцию, удалив желудок. Подшил тонкую кишку, в которой переваривается пища, к пищеводу, и этот человек до сих пор жив. Или как-то оперировали женщину-доктора по поводу злокачественного заболевания. Попутно пришлось убрать многие другие органы. Через десять дней женщина встала и на собственных ногах ушла из больницы. В остальном – рутинные хирургические операции. Много оперировал поражённых женщин с раком молочной железы. И потому мои советы и рекомендации как врача-хирурга такие: раз в год обращаться для профилактики к врачам, проходить обследования, в том числе у врача-маммолога, чтобы потом не приходить в поликлиники с запущенными злокачественными формами заболеваний. На начальных стадиях спасти больного гораздо легче.

– Владимир Иванович, как отдыхаете от трудов своих праведных?

– Хобби нашей семьи – горный туризм. С женой и детьми ходили в горы кузнецкого Алатау, на Поднебесные Зубья, в Золотую долину, на Бельсу. Увлекаюсь автомобильным туризмом, объездил северо-восток страны. Дважды бывал в Австрии и Германии, в Италии, Венеции. Мне нравится отдых в движении и в перемене мест для получения впечатлений.